В одном строю Бессмертного полка
Продолжаем рассказ о тех, кто ковал Великую Победу…. Победа в Великой Отечественной войне ковалась не только фронтовиками, но и теми, кто взял на себя весь производственный труд, титанически работая для фронта в Сибири. Среди таких героев Спиридонов Илларион Игнатьевич, отец Е.В.Орловской. Всю войну он самоотверженно трудился на Черемховской шахте. На фронт не пускали, потому что ша шахте был самый настоящий фронт – стране нужен был уголь, который при переработке превращался в чугун для изготовления минцйу, уголь также служил сырьём для искусственного жидкого топлива. Уголь нужен был стране, чтобы работали электростанции, работали оборонные предприятия… За свой доблестный труд во время войны и после неё награжден медалью за Победу в Великой Отечественной войне, орденом Ленина и орденом Трудового Красного Знамени.
СПИРИДОНОВ
Илларион Игнатьевич
Когда я думаю об истории моей страны, о событиях минувшего века, неизменно приходит осознание суровости того времени, которое выпало на молодость и зрелые годы наших родителей и дедов. Мало найдется семей, на судьбе которых не отразились войны и революции, прокатившиеся по нашей родине. История моей семьи, моих родителей тому подтверждение.
Наш отец, Спиридонов Илларион Игнатьевич, родился 19 июня 1913 года в зажиточной семье крестьянина-старовера в с. Унэгэтэй Хоринского района Бурятии. С самого раннего возраста, как это было принято, был помощником в мужской работе в крестьянском хозяйстве. Ходил в сельскую школу, где учительница отмечала его способности и тягу к знаниям, хотя школу он мог посещать только с октября по апрель, в перерыве между сельхозработами. Ему удалось закончить только четыре класса начальной школы. Его, как наиболее способного мальчика, учителя рекомендовали отправить на дальнейшее обучение в район. Этим планам помешали осуществиться репрессии, которым незаслуженно была подвергнута его семья, как и многие другие семьи его земляков - зажиточных, трудолюбивых крестьян. Староверческие семьи славились тем, что мужчины в них не пили, не курили, не сквернословили. Быт староверов отличался особой чистоплотностью, строгостью нравов, разумным ведением хозяйства.
Все это было разрушено, хозяйства разорены. Семью моего отца изгнали из родного дома, конфисковали все имущество и выслали в Черемховский район Иркутской области, на шахты. Для индустриализации страны требовался уголь. Восемнадцатилетним пареньком отец впервые спустился в шахту, ставшую для него единственным на всю жизнь, местом работы. Изо дня в день тяжелый физический труд, сопряженный с постоянным риском для жизни. Такова была его молодость. Жили в бараках, целыми семьями в тесных комнатушках, без элементарных бытовых удобств. Постепенно шахты оснащались средствами малой механизации, электрифицировались, начало появляться сложное оборудование. Наш отец, с присущей ему сметкой и любознательностью, овладел самоучкою практически любым горным оборудованием, мог разобраться и починить его в случае поломки. Ни о каком образовании и речи не шло в те годы. Все, что было возможным – это обучение на ускоренных курсах, которые он блестяще заканчивал. Он был и механиком, и электриком, мог самостоятельно разобраться в работе любого механизма.
В годы войны труд в шахте и без того тяжелый и опасный, стал еще более напряженным и интенсивным. Угля требовалось все больше и больше, теперь этот уголь был необходим для Победы. Шахтеры работали, не выходя из забоев по нескольку суток, там же и спали, прямо на кучах угля, буквально падая от усталости, улучив небольшую паузу для отдыха. Работали в сырости, на сквозняках от вентиляции, в мокрой одежде и обуви, без горячей пищи. Когда выпадала возможность подняться на поверхность и вернуться домой, отец просто падал на тулуп, расстеленный у печи, и спал, не имея сил даже умыться и поесть. А мама в это время старалась успеть выстирать и высушить его рабочую одежду. На шахте были часты аварии, поскольку работали они на пределах своих возможностей. Не было возможности для соблюдения техники безопасности. И тогда на шахте выла сирена. Мама вспоминала, как женщины, заслышав ее, бежали к шахте. Из-под земли поднимали тела погибших шахтеров. «Стоишь в толпе и смотришь: не мой, и этот не мой…» Всех погибших подняли, нет среди них твоего – значит, жив, в забое, уголек рубит. Бегом назад, на работу, к детям.
Помню изуродованный ноготь на руке отца и его рассказ о том, как получил травму движущейся цепью какого-то механизма. Снесло ногти, кожу на руке. В медпункте оказали помощь, наложили повязку и снова в шахту, с распухшей рукой. На такие «мелочи» некогда было обращать внимания.
Дважды за годы войны отцу приходила повестка о призыве на фронт. Первый раз его отстояло руководство шахты, как незаменимого, грамотного специалиста. А второй раз на всю шахту наложили бронь, видимо, очень эффективно, производительно она работала, много давала угля. Отца и других его товарищей вернули уже с Черемховского вокзала, где они ждали свой эшелон, который увез бы их на фронт. Шел август 1943 года, шли тяжелые бои на подступах к Сталинграду, в боях за который сложили головы многие наши земляки-сибиряки…
За свой честный и тяжелый труд отец награжден орденом Ленина и орденом Трудового Красного Знамени, медалью за Победу в Великой Отечественной войне.
Был очень скромен, мало и редко что рассказывал. Ордена начал носить по праздникам уже в старости, уступая нашим настойчивым просьбам.
До самой пенсии он работал на шахте №10/16 в п. Касьяновка Черемховского района, той самой шахте, что всю войну исправно поставляла уголь для промышленности, работавшей на Победу.
Отец ушел на пенсию имея 32 года подземного стажа. Горняки знают, что это такое, какой труд стоит за каждым годом работы под землей, особенно в годы войны. Умер от болезни, полученной на шахте. Похоронен на кладбище г. Черемхово (п. Касьяновка).
